Видимо почуяв то, что и я, Мелиор знаком сообщил о своей настороженности. Пройдя несколько длинных коридоров, мы вошли в огромную полутемную залу, которая, когда мы дошли до ее середины, внезапно озарилась ярким светом нескольких сотен факелов.

   Все мы, включая Нефариуса, остановились как вкопанные, но горбун как ни в чем не бывало продолжал семенить вперед.

   - Путредо, продажная тварь! - воскликнул Нефариус и, прошипев заклинание, направил в спину удаляющегося предателя посох.

   Полыхнув зеленым пламенем, из ощеренного черепа вылетела магическая стрела, что в следующее мгновение насквозь пронзила тело горбуна. Дико вскрикнув, он мешком повалился на пол и замер. Повисла мертвая тишина, которая через секунду точно взорвалась от неожиданно зазвучавшего истерического хохота.

   То смеялся Путредо. Медленно и как-то неестественно, его тело начало подниматься с пола. При этом весь его облик, а одновременно и голос, начали кардинально меняться. Через несколько секунд на месте отвратительного горбуна перед нами предстал совсем другой человек, облаченный в рифленые вороненые доспехи. Высокое латное ожерелье закрывало скулы и затылок незащищенной шлемом головы.

   - Морум! - скрипнул зубами Нефариус.

   Холеное, с благородными чертами лицо, обрамленное коротко подстриженными волосами и аккуратной бородкой, прямо-таки пыхало самоуверенностью и презрением ко всему окружающему. Густые грозные брови почти срастались над широкой переносицей, переходящей в гордый орлиный нос. Глубоко посаженные глаза холодно смотрели властным и высокомерным взором. Жестокий рот кривился в торжествующей ухмылке.

   - Нефариус-Нефариус, - грустно покачал головой Герцог. Хорошо поставленный баритон медовым потоком лился из его уст. - С какой легкостью ты позволил себя провести! И как же ты только мог подумать, что твой верный Путредо тебя предал?! - воскликнул аристократ, театрально воздевая очи к небу.

   Было видно, что Морум упивается своим триумфом.

   - Да, этот мерзкий червь был очень тебе предан и не боялся смерти. Совсем не боялся!... Даже когда я принялся отрезать от него кусок за куском - ничего, кроме поросячьего визга не излилось из его поганого рта... Но мой новый Хозяин снабдил меня куда более эффективными методами получения информации и это лишь малая часть всего, что Он может даровать! Вознаграждение за верную Ему службу откроет мне поистине безграничные возможности!

   - Нельзя предать Мертвых Богов, раскрыв их секреты, и остаться в живых! - с ненавистью, исказившей лицо, прошипел Нефариус.

   - И кто же меня убьет? Ты?! - презрительно рассмеялся Герцог. - Как видишь, у тебя ничего не получилось! - Или это, быть может, сделают эти глупцы, которые доверились тебе? - аристократ перевел взгляд на нас. - А мне сегодня доложили, что вы, поджав хвосты, галопом умчались из деревни! Надо будет примерно наказать этих идиотов, которые только и подходят для того, чтобы пугать деревенских простачков! - в этот момент наши с Морумом взгляды столкнулись.

   - Как же, узнаю этот упертый взор! - воскликнул Герцог. - Видимо, это у вас семейное! Пожалуй, сегодня отправлю старому упрямцу Фаберу небольшой подарок: глаза его ненаглядных детишек на блюдечке. Я даже лично вырежу их для него! - с этими словами Герцог несколько раз хлопнул в ладоши и в залу из всех дверей вбежали тяжеловооруженные воины.

   Мы были окружены. Я быстро окинул вошедших оценивающим взглядом: их было около пятидесяти человек - все опытные бойцы и несколько магов. Но, несмотря на многократно превосходящие силы противника, мы собирались дорого отдать свои жизни: Руфус, Малиша и я уже слегка выдвинулись вперед, замыкая Мелиора, Бени и Нефариуса в некое подобие кольца.

   - Некроманта и блондинку обезоружить и схватить, - коротко приказал Морум. - Остальных - убить.

   - Нам надлежит укрывать вас от атак чародейских, посему не особо уповайте на бранную подсобу... - быстро сказал Мелиор. - Аз радею о Руфусе и Малише, Бени о Никке. Нефариус, понужден взывать о помоге, ибо верую, обладаешь ты равным образом укрывающими заклятиями.

   Некромант холодно взглянул на мага, но утвердительно кивнул.

   Обнажив оружие, бойцы Герцога, словно стая голодных волков, медленно двинулись к нам.

   - Убейте как можно больше, - тихо произнес Нефариус. - Иначе я не смогу оказать ощутимой поддержки.

   В ту же секунду он выкрикнул подготовленное заклинание и из посоха, прожигая воздух, метнулось несколько ядовитых струй. Однако, не долетев до наших врагов, они рассыпались сотнями зеленых искр, разбиваясь о магические щиты, и лишь одна достигла цели. Пробив кирасу воина, она в считаные секунды превратила несчастного в разлагающийся труп. Впрочем, на людей Морума это не произвело никакого эффекта и даже не заставило их поторопиться.

   Наконец, один из воинов оказался достаточно близко, и я атаковал его в молниеносном прыжке. Он с трудом отразил мой удар, что показывало его превосходное мастерство, но уже не смог отбить второй. Мой клинок прошел точно в открытое забрало и вошел прямо в глаз бедняги. Боец упал замертво даже не успев вскрикнуть, обагряя пол первой кровью. Бой начался!

   Сделав небольшой шаг назад, я ушел от выпада врага и тут же атаковал его резким рывком, насквозь пронзая толстые кожаные доспехи, а затем вновь быстро отступил: стоять на месте было нельзя. Краем глаза я увидел Малишу: крутясь бешеным волчком, она отбивала атаки и разила людей Герцога смертоносными ударами. Парировав меч противника, я быстро откатился в сторону, одновременно атакуя другую цель. Клинок, скользнув по чешуе вражеской кирасы, впился оппоненту в плечо, заставляя бросить оружие.

   Неожиданно надо мной, обдав жаром, полыхнуло красное пламя, и я инстинктивно отпрыгнул назад. Но повода для беспокойства уже не было - Бени вовремя накрыла меня магическим щитом, блокировав огненный шар вражеского мага. Поблагодарить я не успел, так как был вынужден закрутиться вокруг, парируя град ударов, наносимых по мне со всех сторон. Улучив момент, я вновь удачно атаковал - с перерезанным горлом, захлебываясь собственной кровью, умирал еще один вражеский воин.

   В следующий миг сквозь шум битвы я услышал закладывающий уши разъяренный боевой крик Руфуса,